Виктор Трушков
2014-07-27 00:32.
Бессмертный «Манифест Коммунистической партии» завершался, как известно, строчкой-призывом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Через 16 лет вышел ещё один манифест, созданный тоже Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом и заканчивавшийся тем же призывом. Это был «Манифест Международного товарищества рабочих».
 |
Новый документ означал, что великий клич основоположников научного коммунизма начал новую жизнь. Международное пролетарское единение обрастало организационной плотью. В истории массового рабочего движения впервые появился международный орган сплочения пролетариата всех капиталистических стран, их совместной согласованной борьбы. Он получил название «Международное товарищество рабочих».
На пути к I Интернационалу
Что изменилось за 16 лет, прошедших после того, как был написан «Манифест Коммунистической партии», если появилась пролетарская организация принципиально нового типа? В чём её новизна? Пожалуй, современный читатель отметит прежде всего её международный характер: не случайно же её куда чаще называют и в исторических трудах, и в обиходной речи I Интернационалом.
Но такое утверждение не совсем соответствует действительности.
Уже «Союз справедливых» (он был создан в 1836 году в Париже немецкими эмигрантами из числа ремесленников, превратившихся в пролетариев) имел весьма заметные черты международной организации, а к моменту преобразования в Союз коммунистов в июне 1847 года он имел свои ячейки в нескольких европейских странах. На II конгрессе Союза коммунистов, проходившем в конце 1847 года в Лондоне, были делегаты из Германии, Франции, Великобритании, Бельгии, Швейцарии, Польши. Так, Карл Маркс был делегатом брюссельской общины, а Фридрих Энгельс — парижской. И призыв «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» не был утопией, а опирался на организационно-политическую реальность середины XIX столетия.
Более того, собрание в Лондоне, состоявшееся 24 сентября 1864 года и провозгласившее Международное товарищество рабочих, можно считать в определённом смысле неожиданным. Считается, что поводом для собрания в лондонском Сент-Мартинс-холле представителей в основном немецких и французских рабочих было стремление выразить протест против подавления европейскими державами — прежде всего правительством России «царя-освободителя» Александра II — польского национально-освободительного восстания. Это, во-первых.
Во-вторых, там собрались люди разных идейных позиций. В очерке «Маркс, Генрих Карл», написанном к 10-летию со дня смерти своего великого друга, Ф. Энгельс вспоминал, что Джузеппе Мадзини (буржуазный демократ, один из вождей национально-освободительного движения в Италии; в 1871 году активно выступал против Парижской коммуны и I Интернационала) пытался склонить собравшихся «на сторону провозглашённой им мистической, проникнутой духом заговорщичества демократии с выдвинутым им лозунгом «Бог и народ».
В том же очерке Ф. Энгельс подчёркивал: «Но одно несомненно: среди всех участников был только один человек, который ясно понимал, что происходит и что нужно основать: это был тот человек, который ещё в 1848 году бросил в мир призыв: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»
Итак, 150 лет назад, 24 сентября 1864 года, было провозглашено Международное товарищество рабочих (кстати, Ф. Энгельс и в очерке о своём друге-единомышленнике, и в других работах постоянно называет это Товарищество I Интернационалом).
На старте нового подъёма
«Манифест Коммунистической партии» был написан накануне начала европейской революции 1848—1851 годов. Это была программа действий рабочего класса в эпоху революционных перемен. В пору, когда озон буржуазных революций уже определил атмосферу Франции, Австрии, Германии, Венгрии, Италии, это произведение Маркса и Энгельса указывало ориентир — перевод этих революций в буржуазно-демократические с перспективой последующего взятия власти пролетариатом. Поскольку развитие капитализма в странах Западной Европы находилось примерно на одном уровне, то и революционный процесс набирал силу одновременно. А чтобы умножить в нём силы пролетариата, необходимо было международное объединение рабочих, осознавших историческую обречённость всевластия частной собственности, а себя — антагонистами капитала.
Но революция середины XIX века сумела обеспечить удовлетворение интересов только буржуазии. Пролетариат был подавлен победившим миром чистогана. В предисловии к немецкому изданию «Манифеста Коммунистической партии», вышедшего в 1890 году, Ф. Энгельс писал: «Манифест» имел свою собственную судьбу. При своём появлении он был (как это доказывают переводы, отмеченные в первом предисловии) восторженно встречен тогда ещё немногочисленным авангардом научного социализма, но вскоре был оттеснён на задний план реакцией, начавшейся вслед за поражением парижских рабочих в июне 1848 г., и, наконец, осуждением кёльнских коммунистов в ноябре 1852 г. был «на законном основании» объявлен вне закона. Связанное с февральской революцией (1848 года. — В.Т.) рабочее движение исчезло с общественной арены, а вместе с ним отошёл на задний план и «Манифест».
В середине столетия буржуазия была ещё молода и энергична, а пролетариат как особый класс, осознавший своё непримиримое отношение к капиталу, едва переходил из подросткового возраста к юности. В таких условиях превращение буржуазно-демократической революции в пролетарскую ещё невозможно. Тем не менее страх буржуазии перед рабочим классом был уже огромен.
Она впервые в истории устроила судилище над коммунистами. Судила их за убеждения, за неприятие капиталистического мироустройства. И уже тот первый процесс над коммунистами в октябре—ноябре 1853 года продемонстрировал приёмы борьбы капитала со своими идейными противниками: сфабрикованная полицейскими агентами «подлинная книга протоколов» заседаний Центрального Комитета Союза коммунистов, выкраденные полицией бумаги у исключённых из Союза коммунистов-сектантов авангардистского склада, лжесвидетельства, провокации организаторов процесса. Так закладывались методы, обогащённые нацистами в Лейпцигском процессе над Георгием Димитровым, в казнях без суда Эрнста Тельмана и Юлиуса Фучика и многих тысяч коммунистов из многих стран Европы.
Кёльнский процесс, когда семь коммунистов в результате подлогов были приговорены к заточению в крепости, стал трагическим и героическим завершением деятельности Союза коммунистов.
После этого приговора «призрак коммунизма» 12 лет не бродил по Европе, а скрывался в дальних закутках заводских и фабричных цехов. Но в 1864 году этот «призрак» снова мощно заявил о себе. В течение этой восьмой части столетия крот истории упорно делал своё дело.
Во-первых, рост производительных сил с неумолимостью, с одной стороны, требовал формирования рабочего класса, с другой — собственники средств производства, покупая рабочую силу пролетария, ставили его в унизительные, нечеловеческие условия. В «Учредительном манифесте Международного товарищества рабочих» К. Маркс писал, что «ни усовершенствование машин, ни применение науки к производству, ни улучшение средств сообщений, ни новые колонии, ни эмиграция, ни новые рынки, ни свободная торговля, ни всё это вместе взятое не устранит нищеты трудящихся масс; что на современной порочной основе всякое дальнейшее развитие производительной силы труда неизбежно углубляет общественные контрасты и обостряет общественные антагонизмы».
Во-вторых, чем сильнее росла капиталистическая эксплуатация труда, тем мощнее становился протест против жизнеустройства, основанного на угнетении наёмной рабочей силы владельцами средств производства. Следовательно, на смену реакции неизбежно приходит период подъёма пролетарского движения. И в предисловии к немецкому изданию «Манифеста Коммунистической партии» Энгельс указывает: «Когда рабочий класс Европы опять достаточно окреп для нового наступления на власть господствующих классов, возникло Международное товарищество рабочих».
Классовый союз рабочих
Далее в этой работе Фридрих Энгельс концентрирует внимание читателей на цели Товарищества. Он особо подчёркивает, что она состояла в том, чтобы «объединить в одну великую армию весь борющийся рабочий класс Европы и Америки». Первый Интернационал был не союзом политических партий рабочего класса (их попросту ещё не существовало), а международным классовым рабочим союзом. Бурная индустриализация порождала специфическое противоречие. С одной стороны, закончилось время идеологически строгого, но малочисленного Союза коммунистов, с другой — рабочий класс был ещё не готов сформировать свои массовые политические партии. Это противоречие можно было продуктивно разрешить только одним путём: энергично и последовательно помочь рабочему классу осознать свои коренные интересы и их несовместимость, их антагонизм с интересами и целями буржуазии.
Энгельс откровенно указывает: Международное товарищество рабочих «не могло отправляться непосредственно от принципов, изложенных в «Манифесте». Оно должно было иметь такую программу, которая не закрывала бы дверей перед английскими тред-юнионами, французскими, бельгийскими, итальянскими и испанскими прудонистами и немецкими лассальянцами. Такая программа — мотивировочная часть к Уставу Интернационала — была написана Марксом с мастерством, которое должны были признать даже Бакунин и анархисты».
Но нет более нелепого предположения, что в 1864 году Маркс и Энгельс проявляли идеологическую беззаботность, потакали сохранению идейной мешанины в рабочем движении. Энгельс подчёркивает прямо противоположное: «Здесь Маркс всецело полагается на интеллектуальное развитие рабочего класса, которое должно было явиться неизбежным плодом совместных действий и обмена мнений».
Пожалуй, приведённое положение Энгельса страдает неоправданной скромностью. Маркс (вместе с Энгельсом) занимал чрезвычайно активную позицию по внесению социалистического сознания в пролетарские массы.
Прежде всего надо отметить, что мотивировочная часть «Примерного Устава Товарищества» недвусмысленно исходит из диалектико-материалистического понимания классовой борьбы как локомотива истории. «Освобождение рабочего класса должно быть завоёвано самим рабочим классом» — именно с этих ключевых слов начинается Устав. Их глубинный материалистический смысл подтверждён практикой и потому не вызывает у пролетариев возражений или сомнений. Но Маркс не пытается упростить историческую задачу. Он следом выдвигает тезис, который и сегодня даже среди части партийной интеллигенции осознаётся с большим трудом: «Борьба за освобождение рабочего класса означает борьбу не за классовые привилегии и монополии, а за равные права и обязанности и за уничтожение всякого классового господства».
Чтобы принять эту перспективу, надо полностью освободиться от мелкобуржуазных предрассудков, надо вытравить из глубин собственного сознания и поведения мещанское поклонение частной собственности, привилегиям, роскоши хотя бы в ограниченных размерах. Ведь не случайно среди части большевиков существовал культ аскетизма: это было суровое средство выполоть поклонение привилегиям правящего класса, даже когда он — пролетариат. А Маркс, нетерпимый к звонкой фразе, соглашается на предложенный некоторыми членами Временного комитета Товарищества в общем-то, по его мнению, декларативный пункт (из 40 первоначально предложенных пунктов Маркс оставил лишь 10 и был поддержан единогласно) — он помогает вести тонкую работу по формированию пролетария-революционера: «…долгом человека требовать прав человека и гражданина не только для себя самого, но и для всякого человека, выполняющего свои обязанности. Нет прав без обязанностей и обязанностей без прав».
Этим стратегическим целям подчинены тактические задачи Товарищества. Вот первая из них: «Настоящее Товарищество основано для того, чтобы служить центром сношений и сотрудничества между рабочими обществами, существующими в различных странах и преследующими одинаковую цель, а именно — защиту, развитие и полное освобождение рабочего класса».
Классовая солидарность — вот глубинный смысл Интернационала. Эту мысль Карл Маркс проводит через весь Устав. В его 6-м пункте предусмотрено: «Центральный совет служит международным органом, осуществляющим связь между различными сотрудничающими обществами, добиваясь,.. чтобы вопросы, поднятые в одном обществе, но представляющие общий интерес, обсуждались всеми и чтобы в тех случаях, когда требуются немедленные практические меры, например, в случае международных конфликтов, все общества, входящие в Товарищество, действовали одновременно и согласованно».
Карл Маркс и сам последовательно опирался на этот Устав. Об этом свидетельствует, например, «Инструкция делегатам Временного центрального совета по отдельным вопросам». Родоначальник научного коммунизма в ней снова подчёркивает главную задачу союза: «Международное Товарищество Рабочих ставит своей целью объединить, направив в общее русло, стихийное движение рабочего класса». Классовый интерес для Маркса существеннее и значимее партийного. И это при том, что он энергично содействует формированию рабочих партий и прекрасно понимает их роль. Но в Уставе он подчёркивает, что «экономическое освобождение рабочего класса есть, следовательно, великая цель, которой всякое политическое движение должно быть подчинено как средство» (выделено мной. — В.Т.).
В этой «Инструкции», пожалуй, впервые поставлены ключевые вопросы рабочего движения, которые и сегодня остаются предметом его борьбы. Вот лишь некоторые из них:
— борьба за 8-часовой рабочий день, который необходим «как для восстановления здоровья и физической силы рабочего класса, который составляет основной костяк каждого народа, так и для обеспечения рабочим возможности умственного развития, дружеского общения между собой, социальной и политической деятельности»;
— существенное место профсоюзов в классовой борьбе, так как «разобщённость рабочих создаётся и продолжает существовать вследствие неизбежной конкуренции между ними самими». Маркс особо отмечает, что профсоюзы «важны как организованная сила для уничтожения самой системы наёмного труда и власти капитала»;
— «противодействие проискам капиталистов, всегда готовых в случае стачек и локаутов злоупотреблять услугами иностранных рабочих, используя их как орудие против местных рабочих. Одна из великих задач Товарищества — добиться того, чтобы рабочие различных стран не только чувствовали, но и действовали как братья и товарищи, борющиеся за своё освобождение в единой армии».
* * *
В 1874 году Международное товарищество рабочих было распущено. Ф. Энгельс, подводя итоги его деятельности, писал: «Когда Интернационал прекратил своё существование, рабочий класс был уже совсем иным, чем при основании его в 1864 году». Эстафету у I Интернационала приняли «национальные» рабочие партии, которые с конца 1860-х годов начали действовать в большинстве ведущих капиталистических стран.
Но когда сегодня знакомишься с историей Международного товарищества рабочих, то невозможно освободиться от мысли, что его опыт, его уроки, его достижения чрезвычайно актуальны для современных коммунистов. Первый Интернационал просуществовал всего-то 10 лет, но это было десятилетие удивительных достижений исторического масштаба.