Валентин Симонин
2014-11-15 22:50.
Писателю и журналисту Юрию Полякову исполнилось 60 лет. Друзья и поклонники таланта поздравляют юбиляра. В связи с этой датой телеканал «Культура» с 10 по 13 ноября показал зрителям программу: «Юрий Поляков. Монолог в 4-х частях». Скорее всего, это было интервью писателя, снятого на фоне поездки по дорогим для него местам, связанным с различными датами и событиями его действительно интересной жизни, просто вопросы при монтаже сняли и, таким образом, появился этот самый «монолог». В сущности, предельно честный рассказ о времени и о себе, с юмором, иронией и не без некой изюминки, которую, правда, должны были бы заметить создатели передачи, но, увы, не заметили. А жаль!
Отмечу, что каждой из четырёх частей предшествовала своя реклама в телевизионной программе. Последняя часть была представлена так: «Писатель уже много лет приезжает на «Грушинский фестиваль» на берега Волги. Юрий Поляков рассказывает о своём видении этого уникального явления в отечественной культуре. Писатель размышляет о природе творчества, о том, что такое индивидуальность в литературе, о сложности поиска своего стиля». Рекламщики не обманули, всё это в передаче действительно присутствовало, но был ещё и чистосердечный рассказ о том, как молодой писатель ездил в загранкомандировку. А там, за границей, он не удержался и купил некую «запрещённую» в Советском Союзе книгу, которую, запрятав в чемодане среди носовых платков, решился провести домой, но на таможне чуть не попался. Таможенник попросил его открыть чемодан и в этот момент, как рассказал Ю.Поляков, он мгновенно вспотел, и так сильно, что пот буквально струился по всему его телу, концентрируясь в ботинках. Конечно, сказал писатель, его бы за одну книгу не посадили бы, но в Союзе писателей неприятности у него были бы. К счастью, пронесло. Оказалось, что таможенник просил открыть чемодан не его, а другого человека, а Юрий Михайлович пошёл своей дорогой в хлюпающих от влаги ботинках. И что же это была за книга? Да всё та же, т.е. не дающие покоя всем нынешним антисоветчикам вот уже более 20 лет «Окаянные дни» Ивана Бунина, которая чуть не стала «Окаянным днём» для молодого писателя Юрия Полякова.
Если бы это был не «монолог» а «интервью», то вполне возможно, что интервьюер попросил бы писателя рассказать с этого места «поподробнее». Но этого не случилось, поэтому, не надеясь на ответ, я бы спросил Юрия Михайловича: «Вот вы привезли эту книгу в Москву, зашторив окна и остерегаясь всех вокруг, прочли её и… неужели не ощутили разочарования? Неужели вы не поняли, что из-за этой книги, из-за этих дневников писателя абсолютно не было никакой необходимости рисковать здоровьем? А если бы сразу после сильного потоотделения вас бы настиг инсульт, который, если верить врачам, год от года молодеет? Да эту книгу вполне можно было издать в Советском Союзе без всякого урона для советской власти. Ну что нового было в том, что Иван Бунин не признал советскую власть? Её вначале не признали и Михаил Пришвин, и Максим Горький. Известно, что в конце жизни Иван Бунин намеревался вернуться в Советский Союз, вёл об этом переговоры с советским посольством в Париже, но не успел, умер. Печатать эти дневники в момент переговоров с писателем было бы просто неделикатно, а вот не печатать после его смерти 8 ноября 1953 года – это уже просто на совести наших перестраховщиков с их известным: «А на фюга?» Да хотя бы просто для того, чтобы ввести в научный оборот, не делать из неё некий «запретный плод», которого, дескать, большевики боятся больше бомбы.
Ну, что представляют собой эти дневники писателя Ивана Бунина «Окаянные дни»? Да некую сборную солянку из увиденного писателем на улицах Москвы и Одессы своими глазами и услышанного своими ушами, каких-то обывательских слухов, анекдотов, напечатанных в разных газетах непроверенных сведений. Ну, вот, например, такая тема: «6 февраля 1918 года. В газетах – о начавшемся наступлении немцев. Все говорят: «Ах, если бы!». «9 февраля. Вчера были у Б. Собралось порядочно народу – и все в один голос: немцы, слава Богу, продвигаются, взяли Смоленск и Бологое». «10 февраля. Немцы будто бы не идут, как обычно идут на войне, сражаясь, завоёвывая, а «просто едут по железной дороге» – занимать Петербург. И совершится это будто бы через 48 часов, ни более, ни менее». В последней записи уже чувствуется недоверие Бунина к «народной» надежде этих самых пресловутых «всех». А в конце писатель называет эту «надежду» – «дурацким самоутешением». Так неужели, уважаемый Юрий Михайлович Поляков, вся эта «картина маслом» событий в России после Великой Октябрьской социалистической революции, нарисованная Буниным в «Окаянных днях», вам не известна по произведениям советских писателей и драматургов, например, Михаила Булгакова и Всеволода Вишневского?
Ну, сделали из бунинских «Окаянных дней» совместными усилиями наши перестраховщики и противники социализма некий жупел, которым пугают людей. Но ничего действительно серьёзного в этих «дневниках» нет, вот почему не получается сделать из них действительно «убийственную сатиру». Не получилось это и у кинорежиссёра Никиты Михалкова в его мощно разрекламированном фильме «Солнечный удар», снятом по мотивам одноимённого рассказа и «Окаянным дням». От них в фильме вообще ничего нет, «рядом не стояло». «Литературная газета» в последнем номере, от 12–18 ноября, честно попыталась дать две оценки этому фильму: «про» и «контра». Первая из них – «Эпос Никиты Михалкова» – принадлежит перу поэта, кинодраматурга Тимура Зульфикарова. Он, вроде бы, хвалит фильм, но странным образом:
«Великолепны в каждом эпизоде актёрские и режиссёрские находки… из-за чего непомерно длинный фильм не кажется скучным, как долгая дорога со многими трактирами на пути…
Но – увы! – есть и недостатки.
Фильм утомительно долог».
Что, и трактиры не спасают? Но и этот «оверкиль» ещё не всё:
«И вот поистине постыдная любовная сцена в гостинице.
Это какие-то механические упражнения двух роботов в морге…
Судорожные, почти ненавидящие лица… пот… капли из крана… ёрзанье пароходной машины…
И это любовь?..»
Конечно, не любовь! Но дело не в этом. Т.Зульфикаров не заметил, что Никита Михалков, в сущности, как бы ссылаясь на сексуальную фантазию И.Бунина, под видом потрясающей картины любви «в духе Моне», как выразился один из критиков, изобразил свою собственную сексуальную фантазию. И её-то «вот когда зарезал, так зарезал» поэт и кинодраматург Т.Зульфикаров. Если так ХВАЛЯТ фильм, то, что же, в таком случае, можно назвать его нелицеприятной критикой?
Впрочем, нелицеприятную критику высказал редактор отдела «Телеведение» Александр Кондрашов в статье «Не для меня». Не буду утомлять читателей пересказом этой статьи, просто процитирую два абзаца. Напомню, что в фильме настойчиво, несколько раз звучит фраза: «Как это всё случилось?» А.Кондрашов дополняет её своей фразой: «Почему свершилась революция?» и продолжает: «Из фильма это совершенно непонятно. Впрочем, на этот вопрос должны отвечать историки, а художник может показать, как и что случилось (в советском кино были великолепные примеры – «Тихий Дон», «41-й», «Бег», «Служили два товарища», «Жизнь Клима Самгина»). А есть и другие вопросы, без которых нельзя снимать фильмы о революции и Гражданской войне. Как так случилось, что русский генералитет сыграл ключевую роль в свержении государя и весь высший свет в феврале 17-го ходил с красными бантами! Почему в Красной армии царских офицеров служило больше, чем у белых? Почему не только русский народ, но и эмигранты-монархисты в конце концов поддержали Ленина и Сталина?»
Я не думаю, что Никита Михалков ответит на эти вопросы, полагаю, что и Александр Кондрашов на это даже и не надеется. В конце фильма на титрах прозвучал в исполнении самого Никиты Михалкова старинный романс «Не для меня придёт весна». Между прочим, уже во второй раз, первый раз в его фильме – «Пять вечеров», снятом в 1978 году, правда, там романс пел не он. Александр Кондрашов в своей статье отмечает, что «в исполнении Никиты Сергеевича слышалась искренняя боль, тоска по ушедшей молодости, по проклятому прошлому, когда под гнётом тоталитаризма делались его лучшие картины… Я верю, что Михалков ещё снимет великое кино. Если, конечно, встретится с настоящей драматургией».
Честно говоря, я уже в это не верю. Но я верю и надеюсь, что в год своего 60-летия замечательный писатель Юрий Михайлович Поляков окончательно поймёт, что та самая его эскапада с подпольным провозом в Советский Союз книги И.Бунина «Окаянные дни» всё-таки не стоила перенесённых им в тот памятный день переживаний, и даже где-то смертельно опасного стресса. А в остальном, присоединяюсь ко всем поздравлениям по случаю юбилея. Ждём новых свершений, новых книг!