Меню Закрыть

О ПРИЗЫВАХ К «ИДЕОЛОГИЧЕСКОМУ ПРЕОБРАЗОВАНИЮ» КПРФ.

Пресс-центр Ивановского обкома КПРФ.

Как известно, Компартию России на протяжении постсоветского периода постоянно поливали грязью со всех сторон – как слева, так и справа. Первые обвиняют КПРФ в «ревизионизме», в «соглашательстве» (как, к примеру, сурайкинское объединение «Коммунисты России» распространяет соответствующие слухи в настоящее время), а вторые – в «ретроградстве», в «консерватизме», в «начётничестве» (подчас даже и в «ультралевом радикализме»). 

Сколько было на слуху предложений о необходимости «приобщения к новым реалиям», «придания программе более современного характера», «отказа от устаревших догм» и т.д. Словом, содержался совет стать на путь социал-демократии. Данные мысли прослеживались в выступлениях лидеров и видных деятелей таких партий как «Родина» в 2003 – 2006 гг., «Справедливая Россия», ВСНП «Отчизна» и т.д. Да и идеологи лужковского «Отечества» в 1999 – 2001 гг. нередко противопоставляли себя Компартии Российской Федерации, пытаясь предстать в виде «современной» «конструктивной» «цивилизованной» социал-демократической организации в противовес «радикальной» КПРФ.  По мнению подобных «советчиков», если коммунисты реализуют их задумки, тогда якобы «расширят число сторонников» и «перестанут проигрывать выборы».

 

Впрочем, на слуху имеются и другие «рассуждения»: в качестве примера нередко приводят практику Китайской Народной республики, руководство которой якобы «отказалось» от общественной собственности на средства производства, приступило к строительству «рыночной системы», в результате чего якобы добились поступательного экономического роста. Например, соответствующие рассуждения были слышны из уст небезызвестного либерального публициста Л.М. Млечина во время его выступления в одном из выпусков телепередачи «Суд времени» в конце 2010 года. И содержатся призывы в адрес КПРФ «последовать примеру Компартии Китая», «усовершенствовав идеологию».

Вполне понятно, что за соответствующими «рассуждениями» стоит подвох – фактически предлагается отказаться от коммунистической идеологии, превратиться в сторонников «социально-ориентированного капитализма», не более того. Т.е., нам предлагают заявить, что солнце якобы вращается вокруг земли и т.д. Но идеологи оппортунизма не понимают (а зачастую делают вид, что не понимают), что коммунизм – это не абстрактное «идеальное устройство», якобы предлагаемое определёнными представителями политических, научных и экспертных кругов в качестве одной из возможных моделей в качестве альтернативы существующему положению вещей. Коммунизм – это общественно-экономическая формация, к которой в будущем непременно придёт всё человечество. Отмирание таких институтов как частная собственность, власть, государство, замена всего вышеперечисленного общественным самоуправлением (во всех жизненных сферах) – результат развития процессов, которые непременно приведут к данному результату. В частности научно-техническая революция, активное внедрение постиндустриальных технологий способствуют постепенной активизации вышеперечисленных тенденций. Однако это отдельная тема, поэтому на ней останавливаться не будем. Отметим, что недальновидно было бы игнорировать данное обстоятельство.

Что касается ссылок на действия Компартии Китая, то утверждать, будто она отбросила в сторону основы марксистско-ленинской идеологии, было бы неверно. То, что КНР демонстрирует высокие темпы экономического роста, осваивает высокотехнологическое производство и, по мировым оценкам, имеет шансы опередить США по объемам ВВП, общеизвестно. Всё это настолько очевидно, что невозможно никак опровергнуть (при всём желании наших либералов). Поэтому они, стремясь выдать желаемое за действительное, пытаются доказать, будто Китай едва ли не взял курс на строительство капитализма. На самом деле соответствующие представления далеки от истины. Чтобы в этом убедиться, достаточно ознакомиться с Уставом КПК, утверждённом на XVI съезде партии, прошедшем 14 ноября 2002 года. В документе чёрным по белому написано, что «осуществление коммунизма» является «высшим идеалом и конечной целью партии». Кроме того, «Коммунистическая партия Китая руководствуется в своей деятельности марксизмом-ленинизмом, идеями Мао Цзэдуна, теорией Дэн Сяопина…». Подчёркивается, что «коммунизм как высший идеал… осуществим только на базе полного развития и высокой развитости социалистического общества».

Разумеется, утверждать о полной и окончательной победе социализма в Китае в настоящее время рановато. Тем более, что наблюдается живучесть тенденций, которые могут послужить «раковой опухолью» для социалистического строя. Это и нарастание масштабов социального расслоения, и рост числа миллиардеров – на фоне не слишком высокого уровня жизни населения и т.д. Но это отнюдь не означает, что КПК не пытается их решить. Более того, в уставе Компартии Китая отмечено, что «развитие и усовершенствование социалистического строя» является «длительным историческим процессом». Но если «твердо держаться основных положений марксизма-ленинизма…, то дело социализма в Китае одержит окончательную победу».

Если говорить конкретно, то КПК признаёт, что в настоящее время Китай «находится на начальной стадии социализма». Недаром в 2002 году были поставлены задачи совершенствования общественного производства, его модернизации, повышения уровня и качества жизни народа, сокращения разрыва в доходах населения.  А долгосрочные задачи КПК следующие: «осуществлять стратегию подъема страны за счет науки и образования и стратегию обеспечения продолжительного развития, полностью выявлять роль науки и техники как наипервейшей производительной силы, опираться на научно-технический прогресс, повышать деловые качества тружеников», «неуклонно ширить социалистическую демократию», «всемерно поддерживать народ как хозяина страны, практически гарантировать ему права в управлении делами государства и общества, экономикой и культурой». Де-факто речь идёт о необходимости активного привлечения трудящихся масс к управлению делами государства.

В уставе КПК подчёркивается, что «в силу внутренних факторов и зарубежного влияния классовая борьба будет в определенных рамках еще долго существовать, а при известных условиях, возможно, и обостряться». Поэтому в партийном уставе сказано о необходимости «укрепления демократической диктатуры народа». Более того, в документе зафиксировано следующее: «Твердое отстаивание социалистического пути, демократической диктатуры народа, руководства со стороны Коммунистической партии Китая и марксизма-ленинизма, идей Мао Цзэдуна — основа основ нашего государства».

Как видим, Компартия Китая сохранила верность идеям марксизма-ленинизма, прямо заявляет и о развитии социализма (разумеется, при внесённых в него корректировках с 1978 года), и о «демократической диктатуре народа» (фактически речь идёт о диктатуре пролетариата). И никто не обвиняет её в том, что она якобы «консервативна», «занимается начётничеством», «не учитывает новых реалий» и т.д. Возникает закономерный вопрос: на каком основании КПРФ должна отказаться от аналогичных вышеизложенных идеологических принципах?! Как только мы упоминаем о них, нам начинают сыпать обвинения: «никаких уроков не извлекли», «не желают учитывать современные реалии», «провоцируют смуту, гражданскую войну», «раскалывают общество» и т.д.

Что касается выбора основ экономической политики Китая, то в Уставе КПК 2002 года по данному вопросу зафиксировано следующее: «Необходимо продолжать сохранять и совершенствовать основную экономическую систему совместного развития разных секторов, среди которых ведущее место занимает сектор общественной собственности». В Конституции КНР об этом написано несколько подробно. Чтобы не быть голословными, процитируем ряд её статей:

«Статья 6. Основой социалистической экономической системы Китайской Народной Республики является социалистическая общественная собственность на средства производства, а именно, общенародная собственность и коллективная собственность».

«Статья 7. Движущей силой национальной экономики является государственная экономика, т.е. социалистическая экономика с общенародной собственностью. Государство обеспечивает укрепление и развитие национальной экономики».

«Статья 9. Все минеральные ресурсы, вода, леса, горы, луга, необработанные земли, морские берега и другие природные ресурсы находятся в собственности государства, т.е. в общенародной собственности, за исключением лесов, гор, лугов, необработанных земель и морских берегов, которые, в соответствие с законом, находятся в коллективной собственности».

«Статья 11.  Государство позволяет частному сектору экономики существовать и развиваться в определенных законом рамках. Частный сектор экономики является частью социалистической общественной экономики. Государство защищает законные права и интересы частного сектора экономики, и осуществляет руководство, наблюдение и контроль над частным сектором экономики».

«Статья 13. Государство защищает право граждан на владение законно полученным доходом, сбережениями, домом и другой законной собственностью».

Об этом также писал директор Института экономики и политики Дальнего Востока (г. Яньтай, провинция Шаньдун) Ли Чуаньтун в своей статье «Китайская гомеопатия вместо шоковой терапии», опубликованной в одном из октябрьских выпусков газеты «Промышленные ведомости» за 2007 год. По его словам, «реформу системы собственности в Китае нельзя отождествлять с приватизацией». По его словам, на начальном этапе экономических преобразований была изменена система управления государственными предприятиями – они были преобразованы в унитарные предприятия, в государственные корпорации, в «акционерные предприятия с государственным контрольным пакетом акций», в «смешанные государственно-частные предприятия». Параллельно с сохранением и совершенствованием социалистической собственности было разрешено функционирование малого и среднего предпринимательства – в качестве дополнения к общенародному сектору (а не альтернативы ему). И лишь в дальнейшем, по мере упрочнения позиций альтернативных укладов, была проведено частичное разгосударствление «в соответствии с принципом «чжуада, фансяо» (держать крупное, отпускать мелкое».

Ли Чуаньтун подчёркивает, что данная политика благотворно сказалась на экономике КНР. Так, «очень быстрый рост производства в частном секторе (в 3–5 раз в 1998–2003 гг.) сопровождался увеличением выпуска продукции в госсекторе на 70%».

Директор Института экономики и политики Дальнего Востока отмечает, что доля государства в таких секторах экономики как легкая промышленность, сфера торговли и ряда услуг сократилась до 30% (т.е., здесь сделана ставка на стимулирование частной инициативы), а в области финансов, в том, что у нас принято называть «естественными монополиями» и т.д., доля государства составляет не менее 80%.

Словом, командные высоты экономики остались в государственной собственности, а в отраслях, связанных с торговлей и сферой обслуживания, допущена частная инициатива. Кстати говоря, не только Ли Чуаньтун писал об этом. Одна из заметок газеты «Шэъминь жибао» зафиксировала следующее: «Индивидуальный сектор является необходимым дополнением к социалистическому производству. Его существование и развитие могут не только способствовать производству, оживить рынок, улучшить жизнь масс, удовлетворить из потребности, но и способствовать улучшению управления предприятиями государственной и коллективной собственности, повышению качества услуг…».

Все, кто знакомился с программными установками КПРФ на протяжении последних двадцати пяти лет, может убедиться в том, что российские коммунисты фактически предлагают то же самое. Так, партия постоянно ставит вопрос о национализации ведущих отраслей экономики – ВПК, добывающей промышленности и природных ресурсов, естественных монополий, тяжелого машиностроения, банковской системы. Подчёркиваем: речь идёт о стратегически важных секторах экономики – не о всех. Также напомним, что данная мера практиковалась и практикуется и в капиталистических странах. Достаточно вспомнить, как в дореволюционной России при Александре III государство национализировало железные дороги, как в дальнейшем создавался целый ряд государственно-монополистических объединений, берущих под контроль целые отрасли экономики, как Ф.Д. Рузвельт ввёл жесткое регулирование банковской системы, фактически поставив её под управление государства, как в годы его правления был принят закон был принят Акт о жёстком государственном регулировании держательских компаний в сфере отраслей общественного пользования, в результате чего нефтяные и газовые компании фактически превратились в правительственных подрядчиков. Напомним, что после окончания Второй мировой войны правительства Великобритании, Франции, Индии провели широкую национализацию банковской системы и промышленности (таких отраслей как добыча полезных ископаемых, авиационный и железнодорожный транспорт, электроэнергетика, тяжёлое машиностроение).  Власти Южной Кореи – после обретения этой страной независимости, поставив на повестку дня задачу проведения экономической модернизации, создали ряд государственно-монополистических объединений (т.н. «чёболи»), которые консолидировали активы основных производственных отраслей. Да и после кризиса 2008 года правительства «ведущих мировых держав» снова осуществили данные меры. Другое дело, что государственная власть так и осталась буржуазной, не было речи о власти трудового народа (и не могло быть, поскольку у власти оставались ставленники капитала), тем не менее, данные примеры опровергают домыслы, будто национализация является нечто «экстремистским» и «опасным».

Параллельно с этим в программе КПРФ содержатся положения о создании благоприятных условий для развития малого и среднего предпринимательства, а также народных предприятий. Предлагаемые механизмы реализации данной задачи «лежат на поверхности». К ним относятсяпредложения и регулирования деятельности сырьевых и естественных монополий (что будет способствовать снижению издержек товаропроизводителей), и проведения денежно-кредитной политики в интересах экономики, предоставления кредитов малому предпринимательству на льготных условиях, и уменьшения налогообложения на производство, упрощения налоговой системы, предоставления «налоговых каникул» на первые 2–3 года для субъектов мелкого предпринимательства, и снижения административных барьеров (в частности, снятия ограничений на реализацию продукции в Москве, производимой народными предприятиями вроде ЗАО «Совхоз имени Ленина»).  А борьба КПРФ в 2016 году против политики московского правительства по сносу объектов торговли в российской столице (речь о «Ночи длинных ковшей»)? Разве это не защита малого и индивидуального предпринимательства от произвола чиновников и крупных монополистов? Как говорится, найдите «10 отличий» от модели экономического развития, отстаиваемой КПК.

Что же касается идеи проведения национализации базовых отраслей, то данный тезис присутствует в программе не только КПРФ, но и ряда буржуазных партий. Так, в программе лужковского «Отечества» (1998 – 2001 гг) присутствовал тезис о сохранении государственного контроля «над стратегическими отраслями экономики и естественными монополиями». Было подчёркнуто, что«контрольные пакеты акций предприятий этих отраслей должны находиться в руках государства».Аналогичную мысль постоянно озвучивала ЛДПР. Да и «Справедливая Россия» тоже уделяла внимание данному вопросу. В частности, в программе партии, принятой в 2011 году, была поставлена задача обеспечения «государственного и общественного контроля над естественными монополиями и государственными корпорациями«. Подчеркнуто, что «государство обязано вернуть себе часть утерянного имущества естественных и технических монополий, а также активы в оборонно-промышленном комплексе«. А лидер данной партии С.М. Миронов во время своего выступления на Первом Международном социалистическом форуме «Решение социальных проблем XXI века – социалистическая альтернатива», прошедшем 28 ноября 2007 года, заявил, что «обслуживание, торговля, обрабатывающая промышленность, значительная часть инноваций, сельское хозяйство, много другое — это чисто рыночные сферы. Здесь нет необходимости в присутствии государства как собственника«. В то же время, по его словам, «в инфраструктурных, добывающих и базовых отраслях, которые в большинстве своем являются естественными монополиями, в таких высокотехнологичных отраслях, как космическая, военная и авиационная промышленность — государственная собственность должна быть определяющей«.

Да и нынешняя власть в середине 2000-х годов, продолжая в целом неолиберально-монетаристскую политику, всё же создала государственные корпорации в таких отраслях как ВПК, самолетостроение, судостроение, приборостроение, которые консолидировали активы. На повестке дня стояла задача собирания уцелевших производственных активов, продвижения на рынок продукции данных отраслей, вытеснения зарубежного капитала, захватившего данные отрасли со времен чубайсовской приватизации (а иностранцы не собирались взращивать своими руками сильного конкурента). А в 2012 – 2013 гг. данные действия были предприняты в области электроэнергетики. Хотя задачи установления правительственного и общественного контроля над госкомпаниями, планирования их деятельности, проведения промышленной политики остаются нерешёнными, тем не менее, данный шаг способствовал пусть и небольшому, но оживлению российского производства.

В настоящий момент КПРФ ставит вопрос как о принятии мер, направленных на повышение прозрачности госкорпораций, о планировании их деятельности, так и о проведении национализации минерально-сырьевой базы. И дело отнюдь не в «идеологической зашоренности», как пытаются интерпретировать некоторые. Дело обусловлено двумя обстоятельствами.

Во-первых, топливно-сырьевые магнаты свой тарифной политикой затягивают петлю на шее как населения России, так и реального сектора экономики. По крайней мере, значительная часть отечественных товаропроизводителей (и не только они) оценивает их деятельность как препятствующую развитию народного хозяйства нашей страны. Достаточно прочитать статью  научного редактора журнала «Эксперт» Александра Привалова «Об обмене сигналами», опубликованную в одном из выпусков за май 2013 года. По его словам, только за период 2008 – 2013 гг.. быстрыми темпами «росли… ключевые издержки предприятий».  Так, «цены на газ выросли примерно вдвое, на электроэнергию – на 70%…». В результате «условия международной конкуренции для отечественных производителей ухудшились вдвое».. В свою очередь, в декабре 2014 года, когда металлургические монополии собирались поднять внутренние цены на прокат на 15 – 30%, отечественные товаропроизводители мгновенно отреагировали на данный шаг. Так, в статье «Металлурги раскатывают машиностроителей»опубликованной в газете «Коммерсант» 16 декабря 2014 года, было написано следующее: «Вагоностроители считают, что металлурги повышают цены «до экспортных», хотя «очевидных причин» для роста нет: сырьевые составляющие по итогам года «снизились на 30%», а транспортные издержки не выросли. В результате вагоностроительной отрасли, которая и так в кризисе (производство упало на 22,5%, цены — на 26%), грозит «остановка»». В частности, директор по снабжению «РМ Рейл» (занимается производством подвижного состава) Андрей Покатилов полагает, что монополисты «используют тяжелую ситуацию только ради увеличения собственной маржинальности», в связи с чем, по его мнению, «правительство должно вмешаться». В свою очередь, руководитель партнёрства «Объединение вагонопроизводителей» Василий Варенов заявил, что объединение намерено обратиться в Федеральную антимонопольную службу РФна действия олигархов.

Как видим, даже предприниматели от реального сектора экономики призывают принять меры против сырьевых монополистов.

Тема ценового и тарифного диктата нефтяников и металлургов поднималась и директором «Петербургского тракторного завода» Сергеем Серебряковым (который, к тому же, является и экономистом по образованию). В своём интервью от апреля 2016 года он, рассуждая о необходимости кардинальной смены социально-экономической политики и проведении новой индустриализации, подчеркнул, что олигархические монополии вместе с правительством несут ответственность за ухудшение кризисной ситуации в России. Вот его мысли: » У нас же очень многие бизнесмены только и ждут момента и повода, чтобы поднять цену. Посмотрите, что было в 2015-м году с ценами на металл. Они росли от 30 до 70%, и этот рост не был обоснован экономическими законами, связанными с издержками металлургии. Нет, это было проявление человеческой жадности, проявление дефектного мышления, ориентированного только на деньги. Такое мышление не имеет элементарного стратегического видения. А государство оказалось бессильным, и никакие меры антимонопольного законодательства не сработали. Также не было громких расследований в ценовом сговоре, не было оценок последствий для сотен и сотен предприятий автомобильной, машиностроительной, строительной и целого ряда других отраслей экономики. В результате выиграла одна отрасль, а проиграли все ее потребители, все остальные отрасли. И, самое главное — в конечном итоге проиграло все общество…».

Подчёркиваем ещё раз, что если даже представители национального капитала дают соответствующую оценку действиям сырьевых корпораций, то это лишний раз доказывает, что в обществе всё большее число людей осознаёт необходимость смены модели общественного развития.

  Во-вторых, олигархи часто берут кредиты за рубежом – под залог российских нефтегазовых месторождений. Более того, иностранный капитал постепенно увеличивает контроля над данной сферой. Так, по данным Росстата, в 2009 году доля зарубежных компаний в добыче полезных ископаемых составляет 59%, в производстве нефтепродуктов и кокса – 50%. Об этом же говорил генеральный директор холдинга «Росгеология» Роман Панов в интервью журналу «Экономика и ТЭК России» в 2014 году. По его словам, «очень ощутима интервенция на российский рынок международных игроков». Он подчеркнул, что «компании с иностранным капиталом расширяют свое присутствие в России путем поглощения профильных российских или создания совместных предприятий». Панов отметил, что «если их доля в 2000 году составляла всего 5%, то в 2012-м – уже 27%, а при отсутствии должного противодействия… рост иностранного присутствия может к 2020 году привести к контролю зарубежными концернами 50 – 60% рынка».  Он также справедливо подчеркнул, что »Учитывая нынешнюю политическую ситуацию в мире, санкции, которые вводятся против России, положение, когда контроль над такой стратегической отраслью, как геологоразведка, принадлежал бы компаниям с иностранным капиталом, на мой взгляд, просто недопустимо. Без достоверной геологической информации невозможны эффективные инвестиции в поиск, разведку и разработку месторождений нефти и газа».

И при разговорах о «модернизации», о «новой индустриализации», об «импортозамещении» «партия власти» стремится законсервировать нынешнее положение! О каком последовательном решении вышеперечисленных задач может идти речь, когда доминирующим банковским и топливно-сырьевым олигархам явно не нужна никакая модернизация. В противном случае это будет означать утрату их доминирующего положения. О какой модернизации можно вести речь, когда иностранный капитал постепенно наращивает контроль над российскими средствами производства? А он точно не станет решать данную задачу, поскольку никто своими руками никогда не будет взращивать себе сильного конкурента.

Именно поэтому на повестку дня встаёт вопрос о необходимости государственного управления топливно-сырьевым сектором. Причём здесь «зашоренность»?! Кстати говоря, тем, кто полагает, будто в «развитых странах» основная часть экономики будто отдана на откуп рынку, напомним, что они заблуждаются. Империалистические страны насаждают свои принципы «свободной рыночной системы», «демократии» тем народам, которые они «держат за горло». А сами далеко не всегда следуют декларируемым принципам. В частности, в области экономической политики. Так, в тех же США нефтяные и газовые земельные участки государство сдает в аренду частным компаниям, которые занимаются разработкой ресурсов. Данные фирмы выступают в роли подрядчиков, держателей государственного имущества (иными словами – концессионерами), а не собственниками. На федеральном уровне контроль над сырьевыми отраслями осуществляют Бюро земельного управления и Служба управления минеральными ресурсами.  Американский конгресс принимает важные решения, направленные на изменение условий функционирования нефтяной отрасли (об увеличении стратегических резервов нефти, о приостановлении её закупки для обеспечения стратегического запаса страны, о выдаче разрешения на добычу полезных ископаемых на шельфетребование ускорения строительства газопровода из Аляски через Канаду на основную территорию СШАоб ограничении торговли сырьевыми фьючерсами).

Также отметим, что даже часть  независимых буржуазных аналитиков и деятелей вынуждена это признать, принимая во внимание катастрофическое состояние отраслей и масштаб отсталости, накопленный за 20 лет. Чтобы не быть голословными, желательно привести конкретные примеры. Так,главный редактор журнала «Эксперт» В.А. Фадеев на конференции «Россия – энергетическая сверхдержава», прошедшей в июле 2006 года, заявил о необходимости государственного участия в топливно-энергетическом комплексе. По его словам, «если мы хотим действительно иметь мощную энергетику… мы не можем справится с этим без государства». Фадеев подчеркнул, что была попытка приватизировать данную отрасль, были надежды на частный капитал, но результатов не видно. Главный редактор «Эксперта» отметил, что «нельзя надеяться, что частный бизнес сам по себе вытянет этот огромный сектор, потому что проекты долгосрочные, проекты чрезвычайно капиталоёмкие, проекты в определенном смысле рискованные, проекты низко прибыльные… Нигде в мире такие большие проекты не осуществляются частным бизнесом без участия государства…»..

Таким образом, главный редактор «Эксперта» де-факто признал правоту идеи, отстаиваемой КПРФ.

Следовательно, программа Компартии Российской Федерации носит конструктивный и прогрессивный характер. Общество в целом с ней солидарно. Правда, в ответ на это некоторые могут задастся вопросом: «Если народ разделяет современные идеи коммунистов, то почему они тогда потерпели поражение на выборах?». Насчёт последнего можно говорить до бесконечности. Про административный ресурс, про чёрный PR, про давление на политических оппонентов, про фальсификацию результатов голосования на протяжении последних дней сказано и написано немало слов. Поэтому нет смысла лишний раз повторяться. Отметим, что в начале нынешнего года был проведён социологический опрос населения по теме выбора наиболее оптимального общественного строя. Большинство респондентов отдало предпочтение Советской системе. Это раз. В первые месяцы нынешнего года в ходе целого ряда онлайн-голосований представители КПРФ одерживали внушительную победу в теле и радиодебатах. Это два. Следовательно, нет оснований утверждать о мифической «маргинальности» КПРФ.

А исход выборов был обусловлен низкой явкой избирателей. Дело в том, что многие люди не испытывают доверия к политическим партия – в том числе и к коммунистам. Но при этом, к сожалению, мало кто знает об успешном результате политики правительства Примакова – Маслюкова (точнее, не знают, что они реализовывали социально-экономическую программу КПРФ), а также о результативной деятельностисовременных мэров и губернаторов-коммунистов вроде Анатолия Локтя, Вадима Потомского, Сергея Левченко и Татьяны Фёдоровой, которым удалось достичь успехов в экономике и в социальной сфере. По крайней мере – стабилизировать ситуацию. И это на фоне общего кризиса в России. Если как можно больше людей будет располагать соответствующей информацией, то они поймут, что КПРФ не сидит, «сложа руки», а пытается сменить курс, изменить ситуацию к лучшему. И обязательно нужно принимать активное участие в выборах. Ведь опыт второго тура выборов губернатора Иркутской области, прошедших в сентябре 2015 года, показывает, что чем выше явка избирателей, тем у власти меньше возможностей использовать административный ресурс и сфальсифицировать результаты голосования.

В целом, никакие «временные отступления», никакие наскоки ни со стороны левых ортодоксов, обвиняющих Компартию в «оппорутнизме», ни со стороны самих ревизионистов и буржуазных сил, обвиняющих КПРФ в «левом радикализме» и в «консерватизме», не должны нас деморализовывать. Мы не имеем права посыпать голову пеплом. С какими трудностями мы бы не сталкивались, они не помеха нам для будущих побед.

Мы правы! Мы сможем!

 Михаил Чистый

Поделиться: