«Иваново – Родина первого Совета».
Именно под таким, как сейчас говорят, брендом, столица Ивановской области была известна всему Советскому Союзу на протяжении многих десятилетий.
Затем, позднее к этому, практически официальному наименованию добавился ещё один, неофициальный – «город невест», из-за усугубившегося после Великой Отечественной войны и в последующие десятилетия преобладания женского населения города и области над мужским.
И это, в принципе, было неспроста, потому как в позднем, а особенно в горбачёвском СССР вспоминать о настоящей советской власти было как-то не принято, поскольку в действительности от неё уже мало что оставалось…
* * * * *
А начиналось всё 113 лет тому назад, в 1905 году, когда ещё ни советской власти, ни Ивановской области и в помине не было.
События начала ХХ века – кризис в промышленности, неурожаи в сельском хозяйстве и поражение России в войне с Японией – вызвали революционную ситуацию. По стране прокатились крестьянские бунты, восстания в армии и рабочие забастовки.
Одним из главных очагов забастовочного движения стал город Иваново-Вознесенск Владимирской губернии, который в то время был одним из крупнейших промышленных центров Российской империи.
12 (25 по новому стилю) мая 1905 года в Иваново-Вознесенске началась стачка, в которой одновременно приняло участие более 70 тысяч рабочих 44 промышленных предприятий города. Ведущую роль в организации стачки играла партия большевиков. Бастующие выработали в общей сложности 26 требований к своим хозяевам. Среди них: 8-часовой рабочий день, повышение зарплаты, оплата больничных, выплата пенсий, отмена штрафов, ликвидация фабричной полиции, улучшение условий труда, «вежливое отношение со стороны администрации» и т.д. Кроме этого, рабочие заявили и ряд чисто политических требований — свободы слова, союзов, печати, стачек и др.
13 мая у городской управы (ныне площадь Революции) состоялся митинг, на котором рабочие выдвинули свои согласованные требования фабрикантам. Однако фабриканты отказались вести переговоры с толпой и настояли на избрании рабочими уполномоченных от каждого предприятия.
Вечером того же дня, в ходе собрания на реке Талка была установлена норма представительства: избирался один депутат от 500 рабочих с фабрик с численностью работающих свыше тысячи человек, и по одному депутату от каждого более мелкого предприятия. 15 (28) мая выборы, проходившие открытым голосованием, завершились. Был избран 151 депутат, в том числе 25 женщин. Председателем Совета (как его сначала назвали, Совет уполномоченных) был избран А. Ноздрин.
Вопреки намерениям фабрикантов, уполномоченные депутаты отказались вести переговоры с хозяевами каждой фабрики в отдельности, а объединились в общегородской Совет. Совет почти целиком (кроме одного служащего) состоял из рабочих, средний возраст депутатов был 23 года.
* * * * *
Эти события очень сильно обеспокоили власти. 18 мая губернатор запретил проведение массовых митингов и собраний в городе, обещая в случае неподчинения, применить силу. В этот же день фабриканты отказались выполнять требования бастующих. Рабочие же, избегая возможных провокаций, решили проводить свои собрания, за городом, на Талке.
Как вспоминал один из руководителей стачки, большевик Н. Подвойский: «После собрания и во всякую свободную минуту Совет становился на положение партийной школы. Читались систематические лекции по вопросам марксизма и рабочего движения».
Для поддержания порядка на время забастовки была создана рабочая милиция. В ее задачу входило противодействие полиции, «черной сотне» и хулиганам. Об этом Совет даже уведомил губернатора: «Мы рабочие и мастеровые города Иваново-Вознесенска, на собрании 20 мая 1905 года единогласно постановили… устроить милицию из среды себя, т.е. охранную стражу из рабочих, которая должна следить за порядком в городе и не допускать отдельные фабрики с мастерскими и заводы работать, прежде чем мы не решим встать все на работу… При этом, считаем нужным напомнить, что в случае, если членам нашей милиции полиция помешает исполнять данные ей поручения, то мы при всем желании сохранить порядок не можем ручаться за его сохранение».
Совместно с рабочей милицией, действовала и большевистская боевая дружина, руководимая И. Уткиным (Станко). Как вспоминал Ф. Колесников: «В городе создалось нечто вроде двоевластия. У ворот фабрик и заводов, на улицах, ведущих к предприятиям, стояли полицейские и рабочие милиционеры».
* * * * *
Фабриканты и власти всячески пытались расколоть единство рабочих, предлагая пойти на уступки в обмен на сепаратные переговоры. Но скоро они почувствовали силу Совета.
Когда фабриканты и торговцы попытались оказать давление на бастующих выселением рабочих из фабричных казарм и повышением цен на продукты питания в магазинах города, Совет добился запрещения повышения цены, открытия фабричных лавок и отпуска продуктов в кредит, организовал снабжение питанием стачечников через кооператив. Также Совет помешал увольнению части рабочих.
Совет избрал стачечную комиссию для руководства забастовкой, которую возглавил большевик С. Балашов, этой комиссии было поручено вести переговоры с буржуазией. Также были избраны финансовая и продовольственная комиссии, был начат сбор средств в пользу бастующих.
23 мая было намечено провести общее собрания в центре города, для оказания давления на власти и фабрикантов, потребовав от них выполнения своих требований. Власти направили против митингующих казаков и полицию, которые стали избивать собравшихся. Совет сумел не допустить паники и организованно отвел народ на Талку, где было решено продолжить митинг.
3 июня на собравшихся на Талке забастовщиков набросились казаки и полиция. Силы были неравны, оружия у стачечников было мало. В ходе столкновения несколько рабочих были убиты, многие ранены, более 80 человек арестовано.
Но власти не смогли запугать рабочих, город был на грани восстания. В городе прошли стихийные погромы. В своем протесте на имя губернатора рабочие заявили: «Но знайте, кровь рабочих, слезы жен и детей перенесутся на улицы города, и там все будет поставлено на карту борьбы. Мы заявляем, что от своих требований не отступим».
Отступили власти. 12 июня из тюрьмы было освобождено 23 человека. Фабриканты предложили некоторые уступки, согласившись уменьшить рабочий день на час (с 11,5 до 10,5) и повысить плату на 7-10%. Губернатор вынужден был отменить свой приказ о запрете собраний на Талке. Совет стал практически полноправным хозяином в городе.
* * * * *
В ответ на отказ фабрикантов полностью удовлетворить его требования, Совет заявил, что снимает с себя ответственность за порядок в городе и его окрестностях. Вечером 23 июня в Иваново-Вознесенске начались поджоги домов фабрикантов, разгром магазинов и лавок, во многих местах была нарушена связь.
В рядах фабрикантов наметился раскол, первым сдался Грязнов, согласившись на 9-часовой рабочий день и другие уступки. Рабочим его фабрики Совет разрешил приступить к работе, при условии передачи части заработка в забастовочный фонд. Затем сдались ещё несколько фабрикантов.
Власти не могли допустить такого развития событий. Из Санкт-Петербурга поступил приказ подавить стачку и арестовать организаторов. В городе было введено военное положение. Силы были неравны, к тому же многие фабриканты уже пошли на значительные уступки рабочим.
27 июня Совет рабочих депутатов, а затем и общее собрание забастовщиков приняли постановление о прекращении стачки. Забастовка продолжалась 47 дней.
Капиталисты решили, что победили и отказались от всех своих прежних уступок. В ответ Совет опять возобновил свою работу. На Талке вновь начались митинги. Несмотря на полное отсутствие денег из-за предыдущей забастовки, рабочие снова забастовали. В ответ власти ввели в город войска.
19 июля (1 августа) состоялось последнее заседание Совета, на котором было решено начать работу. Героическая борьба иваново-вознесенского пролетариата продолжалась 72 дня.
Как отмечал В.И. Ленин: «Иваново-Вознесенская стачка показала неожиданно высокую политическую зрелость рабочих. Брожение во всем промышленном районе шло уже, непрерывно усиливаясь и расширяясь после этой стачки. Теперь это брожение стало выливаться наружу, стало превращаться в восстание».
* * * * *
Сейчас, спустя более века после тех событий, трудно себе представить, как наши не столь уж далёкие предки – задавленные нуждой и несправедливостью, практически неграмотные, не видевшие в жизни ничего, кроме фабричных стен, сумели так смело, сознательно, организованно и сплочённо выступить за свои права, послужив примером для рабочих других стран и будущих поколений трудящихся.
М. Сметанин
{gallery}33.05.2018{/gallery}